Образ властителя, так необходимый советскому человеку, доведенному до уровня скота, был навязан латышской земле.

От манифестаций нельзя было уберечь ни деревни, ни села (посередине). Намерение евреев было подчинить широкие народные массы своему лживому и заблудшему мнению. Это довольно впечатляюще символизирует снимок на левой стороне. Агитация достигла огромных размеров: впереди манифестации шли особые команды танцовщиков…

      ...Улицы были украшены на каждом большевистском празднике. Для выборной компании был мобилизированы все транспортные средства– трамваи, автобусы. Украшенные плакатами, в сопровождении особой команды крикунов, они неслись по улицам, призывая голосовать, выбирать, выбрать (хотя воздержаться было невозможно)... «лучших сыновей и дочерей, чтобы достичь светлого и солнечного будущего.»

      чреждения и здания большевистских организаций разукрашивали все новыми плакатами, делая чисто латышские улицы по – еврейски пестрыми. Для агитации растрачивалось средств больше, чем для всей жизни культуры в целом. Такова статистика.

      Большевистские агитаторы, также как и шпионы, втискивались в каждую группу людей, достигали самого отдаленного краешка земли.

      Без обычных массовых и народных сборов организовывали собрания работников фабрик, заводов, учреждений, в которых большевистские агитаторы проповедовали «правое дело Маркса–Энгельса–Ленина–Сталина.» Об отзывчивости рабочих можно судить по мрачным выражениям лиц.

      Организовывались особые команды, чтобы осчастливить в «в фашистской тьме оставшихся».

      Евреи организовали и вели общение с Москвой по радио. Этим они хотели показать «заботу и неограниченные возможности в подъеме благосостояния рабочих». В то же время латышских рабочих одного за другим красивыми словами заставляли подписать

договоры о соцсоревнованиях, чтобы повысить производительность труда. Важным было количество производства, а не его качество. Этого требовали планы и графики. Продукция могла быть негодной, чтобы только норма была выполнена!