Стены фабрик и предприятий украшали для многих непонятные графики и планы. Латышский рабочий трудился, еврей – директор следил за выполнением нормы. Когда утомленного после работы звали в красный уголок на пропаганду, он не хотел идти. Это помещение, предназначенное для хваления Сталина, стало поводом для анекдотов и острых замечаний,

      ... также как и стенгазеты, приготовление которых требовало немало труда и стараний, а читал их лишь еврейский цензор.

      Задание стенгазеты было способствовать расколу и предательству – самому надежному оплоту еврейской и болшевистской власти, газета давала право открыто и остро обсуждать «нежелательные явления и персоны» на фабрике, на предприятии или в учебном заведении. Были люди, которые это использовали.

      С первых дней своего вторжения большевики показывали «возвышенность советской культуры» и в общих чертах помогали догадаться – это постигнет и Латвию, «культурно отсталую» страну.

      В жизнь латышей постепенно проникала новая русская культура...

      Наверху и внизу: публичные концерты Красной армии в Рижских парках. Достойнство солдатов любой другой армии не позволило бы эти «культурные» скачки. Посередине – группа представления на селе.

      Подтверждая дружбу к советским народам, правозглашенные великими, латышские писатели Андрейс Упитис, Вилис Лацис, Янис Ниедре оделись в халаты таджиков. Это присходило в дни, когда тысячи лучших латышских сыновей и дочерей были отправлены в изгнание.

      Руководителями новой культуры были евреи, например, начальники управления школ Бергманис и Грашманис.

Почти все руководители спортивной жизни тоже были евреи.

      А вот свидетели подлинной культуры: памятник освобождения Латгалии (скульптор К.Янсонс) в день его открытия и – после прихода большевиков.

      Заявление одной из школ. Куда большевизм вел нашу молодежь, единственную, истинную надежду латышского народа?